"Мир жуков" - венок сонетов Евгения Камелина
(находка Алексея Медведева)

Многообразен мир жуков.
Вот - Копр Изиды огромадный,
Вот - Арлекин, всегда нарядный,
Вот - Красотел, он в бой готов.
Неоднозначна к ним любовь.
Гигант и малый - всяк трудятся,
Не мысли с ними поравняться,
Для них твой вымысел не вновь.
Недаром древний египтянин,
Увидев скарабея шар,
Впал в транс, мечтой о боге ранен.
Да, все, что бог наш созидает,
Весь мир жукам великим - дар.
Как мало тех, кто мир сей знает.

Как мало тех, кто мир сей знает.
К примеру, копр Изиды, он
Заранее осведомлен,
Где грешный смертный кал роняет.
Сыскавши, ямку он копает
И, кал упрятавши туда,
Его съедает без труда,
Но часть при этом оставляет.
Не мни себе, простак надменный,
Копр знает, для чего говно
Изобретал творец вселенной.
Яйцо в него он погружает.
Кто смысла жизни пьет вино,
Лишь тот его и постигает!

Лишь тот его и постигает,
Кто не поверив никому,
И сзади подойдя к нему,
Нос любопытный подставляет.
Медляк брюшко приподымает:
Мгновенье, едкая струя,
Как-будто пуля из ружья,
Врага в смятенье повергает.
Медляк уверен, чернотел,
Живет в степи угрюмо-гордый,
И злак жевать его удел.
Пусть он не тратит в споре слов,
Но помнят лисье-песьи морды,
Кто непреклонен и суров.

Кто непреклонен и суров,
Кто в бой идет, подъяв забрало,
Кому в сраженьях равных мало,
И равных нет среди пиров.
То - цициндела, наш скакун,
Он богом создан ради боя,
Тем бог умел лишить покоя
Врагов на сотни тысяч лун.
Он здесь, и там, и снова тут,
Чудесен панцирь золотистый,
Скакун - стремительная ртуть!
Сам дьявол испускает рев
И долу стелется, нечистый:
Жуки идут, сорвав покров.

Жуки идут, сорвав покров
С невинности невесты древа.
Жук - Дерево: Адам и Ева -
Любовники в садах миров.
О, свежесть ласк! О, нежность чувств!
Там короед - типограф точит
Признанье нежное, он хочет
Красивым сделать каждый куст.
Гниль вековую уничтожив,
Он новой поросли дает
Возможность жить под солнцем божьим.
Кощунственно желать иного,
То - дань, и он ее берет
С священной тайны зла земного.

С священной тайны зла земного
Могильщик счет времен ведет.
Вся жизнь - есть падали учет,
Шаг от печали до смешного.
Могильщик жук - хранитель тайны
Тщеты и тленья бытия,
Прекрасна миссия твоя,
Черты спокойны, идеальны.
Жуков могил не любят девы,
В руках платочки теребя,
Им сладкие нужны напевы,
Мечта же - выйти за портного.
Могильщики живут скорбя -
Их лик - великого немого.

Их лик великого немого:
Аристократы, строгий фрак,
Лоск тела их, надкрылий лак,
Надменность взора их слепого.
Род древен славных стафилинов,
И хоть порой живут в дерьме,
Им никогда не быть в ярме,
И кормом не служить скотинам.
Живя средь разных муравьев,
Как стафилин будь независим,
Тебе ли слушать холуев!
Прав стафилин в конце концов:
Миры ему открытых истин -
Укор для зайцев и коров.

Укор для зайцев и коров
Любой смиренный шестиногий.
Скажи, зачем лепили боги
Сих откровенных простаков?
Иное дело водолюб.
Ты видел ли, как он прилежен,
Как к своему потомству нежен,
Как терпелив он и не глуп.
В пруду, средь ряски, лист находит,
Под ним вьет кокон, выводя
На воздух трубку. Пароходик:
Плывет младенец недотрога.
Мудрец пади, жука найдя,
Им - ум, дарованный от бога.

Им - ум, дарованный от бога.
Триунгулин - личинка, но
Он оснащен шестеркой ног,
А на лугах растений много.
Взобравшись на цветочек лихо,
Пчелу дождется он, потом
Верхом влетит в пчелиный дом
И съест яйцо в ячейке тихо.
Перелинял герой, и вот
Мед ест личиночка вторая,
Лжекукла, третья, кукла. Сот
Покинет майка. Без смешка,
Пчел несмышленых презирая,
Громада движется жука.

Громада движется жука,
Подъяв рога олень шагает,
Пред ним противник возникает,
И ну друг другу мять бока.
То челюсть верхняя, рога,
Жуку защитой верной служит,
А так же боевым оружьем:
Крушить соперника врага.
Ты вспомни: челюстью старуха
Другую бьет, и в том весь люд.
Любой любому метит в ухо.
Жук род свой длит посредством рога,
В душе он мягок, а не лют,
На жизнь людей взирая строго.

На жизнь людей взирая строго,
В кромешной тьме летит светляк.
Он - ночи разорвавший мрак,
К любви ведет его дорога.
Среди листвы он самку ищет,
Та огонек дарит ему:
Я жду тебя, зову, приму,
Твой уголек на пепелище.
Велик всесильный наш создатель,
Коль мочевая кислота
Есть искры нерва отражатель!
Вот отчего сей свет струиться,
А вся любовь и красота
Так - на беспечную девицу.

Так на беспечную девицу
Упал щелкун средь бела дня,
Девица в крик: Он съест меня!
И раздавить его стремится.
Бездарная! Ты, навзничь лежа,
Щелчком себя подкинь-ка ввысь,
Перевернись и приземлись,
Попытки тщетны, в век не сможешь.
Узнай же: кукухо-щелкун,
Что освещает путь индейца,
Пожалуй даже ярче лун,
Есть брат его. Слаба рука!
Жук, презирающий злодейство,
Мудрец, глядит: Шали пока!

Мудрец глядит: Шали пока,
Тля - тварь прожорливо-нахальна,
Твоя судьба для нас не тайна:
Тобой закусим мы слегка.
Коровка божья, чей наряд
Любому с измальства известен,
Так рассуждает. Неуместен
На тлю иной, предвзятый взгляд.
Коровка божия не дремлет,
Тлю пожираючи, она
Пути иного не приемлет!
Дай шанс сей дряни расплодиться,
Твердь будет опустошена.
Захочешь после веселиться?

Захочешь после веселиться,
Кричать: Я лучше, чем жуки!
Мол, две ноги и две руки,
В глазах лишь спьяну шестерится.
Что ж, успокойся, пуп природы,
В сравнении с тобою мал
Печальный жук, и ты - нахал,
Давил его в иные годы.
Но торжествуешь, милый, зря.
Жук не соперничал с тобою,
И нет нужды ему царя
Изображать средь дураков.
Идет достойной он стезею:
Многообразен мир жуков!

Многообразен мир жуков.
Как мало тех, кто мир сей знает!
Лишь тот его и постигает,
Кто непреклонен и суров.
Жуки идут, сорвав покров
С священной тайны зла земного,
Их лик - великого немого -
Укор для зайцев и коров.
Им - ум, дарованный от бога.
Громада движется жука,
На жизнь людей взирая строго.
Так на беспечную девицу
Мудрец глядит: Шали пока,
Захочешь после веселиться?!

1991-1992 г.