Содержание номеров Трудов ЗИН

Статья посвящена 90-летнему юбилею со дня образования кафедры ихтиологии и гидробиологии Санкт-Петербургского государственного университета и формированию в ней ихтиологической школы, созданной талантливым учёным и одарённым педагогом – профессором Николаем Львовичем Гербильским. В статье показаны результаты фундаментальных разработок, проводимых в течение ряда лет с позиции принципа экологической гистофизиологии, введённого Н.Л. Гербильским в ихтиологические исследования. В статье показаны результаты использования этого принципиально нового подхода к анализу видовых адаптаций, связанных с размножением рыб и выживанием их потомства. На основании этих результатов были заложены основы биотехники заводского воспроизводства рыб. В статье отмечено расширение сферы использования принципа морфофизиологического анализа в исследованиях различных направлений, проводимых последующими руководителями кафедры и лабораториями, – учениками и последователями Н.Л. Гербильского. На основании особенностей механизмов гормональной регуляции гаметогенеза у различных видов осетровых, для обеспечения повторных циклов рыбоводных работ была разработана соответствующая биотехнология, позволяющая получение разносезонного потомства от каждого из этих видов. Были открыты закономерность смены фаз регуляции и экологофизиологическая стадийность гаметогенеза рыб (Б.Н. Казанский). Фундаментальные исследования осмотической и ионной регуляции у различных видов осетровых с позиций экологической морфофизиологии при использовании современных методов исследования привели к созданию нового направления в изучении осморегуляции рыб (Л.С. Краюшкина, её ученики и коллеги по кафедре). Исследованы механизмы регуляции гаметогенеза и функции половых желез, дифференцировка пола у рыб, установлено влияние экстремальных факторов на процессы гамето- и гонадогенеза у различных видов рыб (Г.М. Персов, его ученики и коллеги руководимой им лаборатории экспериментальной ихтиологии). В статье продемонстрировано использование и развитие нового подхода в исследованиях учеников Н.Л. Гербильского, работавших за пределами кафедры: при создании теории функциональных основ миграций и в изучении эндокринной регуляции репродуктивного цикла осетровых и лососевых рыб (И.А. Баранникова), а также при изучении структурных и функциональных особенностей гипоталамо-гипофизарной нейросекреторной системы рыб (А.Л. Поленов). В статье обращено внимание на преемственность традиционного подхода к анализу различного рода адаптаций рыб в исследованиях работающих ныне ихтиологов.

В статье описаны история создания и современное состояние коллекции среднеазиатских рыб, хранящейся в настоящее время на кафедрах ихтиологии и гидробиологии и зоологии позвоночных Санкт-Петербургского государственного университета. Создание коллекции рыб в рамках Зоологического кабинета университета начато в 60-х годах XIX века. Это было время начала активного изучения биологического разнообразия и освоения природных ресурсов Средней Азии (Туркестана), а также военной экспансии Российской империи в регион. Богатый ихтиологический материал был привезен А.П. Федченко из Туркестанской экспедиции (1868–1871 гг.), М.Н. Богдановым и В.Д. Аленицыным из Хивинского похода (1873 г.) и Арало-Каспийской экспедиции (1874 г.), А.М. Никольским из Балхашской экспедиции (1884 г.), а также И.С. Поляковым, Д.Д. Педашенко, А.А. Кушакевичем, П.Ю Шмидтом, К.М. Дерюгиным и др. Основная часть коллекции среднеазиатских рыб представлена лотами, собранными в 70-х годах XIX века. Самые поздние ихтиологические материалы из Средней Азии, обнаруженные в коллекции университета, собраны в 1981 г. В результате исследования материалов, привезенных из Туркестана. профессором К.Ф. Кесслером были описаны 12 новых видов рыб. Сейчас коллекция среднеазиатских рыб включает 45 единиц хранения (лотов), содержащих 109 экз. хорошей сохранности. Таксономическое разнообразие рыб представлено 5 семействами, 19 родами и 28 пресноводными и проходными видами. Большая часть коллекции (89%) хранится на кафедре ихтиологии и гидробиологии Санкт-Петербургского государственного университета, остальная – на кафедре зоологии позвоночных.

В обзоре приводятся данные о роли кортизола (F) на завершающих этапах репродуктивного цикла у представителей проходных осетровых (Acipenseridae) Волго-Каспийского региона: русского осетра (Acipenser gueldenstaedtii Brandt et Ratzeburg, 1833), севрюги (Acipenser stellatus Pallas, 1771) и белуги (Huso huso (Linnaeus, 1758), полученные с применением специального варианта иммуноферментного анализа (ИФА), что позволяло сравнивать показатели разных лет. Исследована динамика уровня F в сыворотке крови (СК) и состояние интерреналовой железы (ИЖ) у осетровых в период нагула в море, в начале анадромной миграции, а также при осуществлении размножения в условиях рыбоводных заводов. Более высокие уровни F в СК и высокая функциональная активность ИЖ характерны для мигрантов осетровых при заходе в реку по сравнению с данными для рыб в период нагула в море. Резервирование производителей осетровых в условиях рыбоводных заводов приводило к снижению уровня F в СК, а гормональная стимуляция созревания вызывала повышение этого показателя. Приведены также данные о содержании F в ооцитах и полостной (целомической) жидкости при созревании самок осетровых. Оценены «профили» F у производителей осетровых при стрессорных воздействиях, неизбежных в условиях рыбоводных предприятий, а также при экспериментально смоделированных стрессорных воздействиях. Обсуждены особенности взаимодействия гипоталамо-гипофизарно-гонадной и гипоталамо-гипофизарно-интерреналовой осей у осетровых при резервировании на рыбоводных заводах и при гормональной стимуляции созревания рыб. Особое внимание уделено обобщению данных, которые содержатся в работах, выполненных в конце 90-х – начале 2000-х годов под руководством д.б.н., проф. И.А. Баранниковой (1926–2017), памяти которой и посвящен обзор.

Было изучено состояние яичников у молоди шести видов тихоокеанских лососей разного возраста, взятых для исследования на четырех рыбоводных заводах, а также отловленных в озерах и реках на территории Сахалинской области и Камчатского края. Формирование старшей генерации половых клеток, состоящей из ооцитов периода превителлогенеза, у самок тихоокеанских лососей завершается в возрасте 0+, у горбуши при массе около 0.2–0.3 г, у остальных видов при массе около 1–2 г. У всех видов пополнение этой генерации прекращается уже во время обитания молоди в пресной воде. После того, как формирование старшей генерации половых клеток завершится и ее численность достигнет определенного уровня, характерного для рыб каждого вида, в яичниках продолжают осуществляться два процесса оогенеза, внешне не связанных друг с другом. Первый процесс – рост ооцитов старшей генерации, которые развиваются относительно синхронно, различаясь по размеру в 1.5–2 раза. Второй процесс – митотическое размножение гониев, их вступление в мейоз и последующая резорбция в состоянии пахитены или ранней диплотены. Митотическая активность гониев оказывается минимальной у самок горбуши и у рыб, выловленных в прибрежье, фактически не выявляется. У самок остальных видов снижение как митотической активности, так и инициирования новых мейотических циклов не происходит в течение всего периода их обитания в пресной воде.

Проведён сравнительный ультраструктурный анализ стероидсекреторных клеток (СК) в гонадах у молоди миноги Lampetra fluviatilis (Linnaeus, 1758), сибирского осетра ленской популяции Acipenser baerii Brandt, 1869, стерляди A. ruthenus Linnaeus, 1758, радужной форели Oncorhynchus mykiss (Walbaum, 1792) и горбуши Oncorhynchus gorbuscha (Walbaum, 1792) на сходных этапах гаметогенеза. Определяли локализацию и размеры СК, измеряли диаметр митохондрий, канальцев агранулярной эндоплазматической сети и липидных включений, а также определяли относительные объемные плотности этих структур. Результаты исследования показали, что изменение активности СК и их локализации в гонадах связано с процессами дифференцировки пола и ростом ооцитов. Так, у самок всех изученных видов наблюдалось изменение локализации СК в направлении строма→оболочки превителлогенных ооцитов с одновременным увеличением их секреторной активности (увеличение размеров СК, размеров и объемной плотности митохондрий и канальцев агранулярной эндоплазматической сети). У самцов в ходе гаметогенеза также менялась локализация СК в направлении эпителий→строма семенника с увеличением их секреторной активности. При этом самые крупные и активные СК были обнаружены в строме семенников горбуши в период естественной инверсии пола. Однако были выявлены различия в ультраструктурной организации СК, которые носят, по-видимому, видоспецифичный характер. Наибольший средний диаметр канальцев агранулярного эндоплазматического ретикулума был отмечен в СК осетровых, для них же характерно и большое количество липидных включений на ранних этапах гаметогенеза. Это необходимо учитывать при сравнительном анализе количественных данных у рыб разных систематических групп.

До начала 1930-х годов пресноводная популяция атлантического лосося (Salmo salar Linnaeus, 1758) реки Свири оставалась крупнейшей в бассейне Ладожского озера. Катастрофическое снижение её численности обусловлено утратой нерестилищ при гидростроительстве в главном русле реки и лесосплавом на основных притоках. Усилению негативной тенденции способствовали также чрезмерно интенсивный промысел в 1950-е годы и браконьерство. С 1933 г. популяция поддерживается Cвирским рыбоводным заводом. В ходе 30-летнего мониторинга определены размерные характеристики смолтов, нагульных особей и производителей, оценено состояние гонад у самцов и самок на разных этапах жизненного цикла. Описана «озимая» форма. Все производители лосося, отловленные под плотиной ГЭС за последние десятилетия, были заводского происхождения и принадлежали к тем же возрастным классам, что и в предшествующий период. Современные масштабы заводского разведения свирского лосося недостаточны для поддержания популяции. Она будет утрачена в ближайшие годы, если не расширить воспроизводство и не восстановить эффективную работу системы рыбоохраны.

Гистоморфологическими и электронно-микроскопическими морфометрическими исследованиями установлено участие гипоталамо-гипофизарной нейросекреторной системы (ГГНС) в осуществлении размножения рыб. Активация ГГНС в начале нереста с последующим снижением функциональной активности системы установлена у единовременно нерестующих рыб независимо от сезона нереста (на примере весенне-, осенне- и зимненерестующих родов: Acipenser, Oncorhynchus и Lota соответственно). Двухфазная реакция ГГНС, соответствующая стадиям тревоги и резистентности стресса, рассматривается как отражение ее участия в защитно-приспособительных реакциях организма на физиологический стресс. У моноцикличных видов сразу после нереста наступает блокада функции выведения нейрогормонов из заднего нейрогипофиза, соответствующая запредельному торможению системы при дистрессе. Нонапептидные нейрогормоны (НПГ) ГГНС в начале нереста инициируют нерестовое поведение и появление брачного наряда путем воздействия на центральную нервную систему, гипофиз и комплекс висцеральных органов. Затем они способствуют овуляции и спермиации, стимулируя сокращения гладких мышц гонад. К концу размножения они участвуют в реализации адаптаций организма, направленных на преодоление физиологического стресса-нереста. Сохранение метаболического равновесия организма при этом обеспечивается выраженным антигонадотропным эффектом НПГ, осуществляемым путем торможения секреции гонадолиберина и стимуляции секреции его антагониста – адренокортикотропина, а также их прямым влиянием на эндокринные и генеративные функции гонад. Этот эффект оказывается решающим для нормализации физиологического состояния организма после нереста, поскольку он позволяет радикально повлиять на характер обменных процессов путем их «переключения» с генеративного обмена на пластический. Представлена конструктивная рабочая схема нейроэндокринной регуляции размножения рыб – его инициации (стимулирующий нейрогормональный эффект) и завершения (тормозящий эффект) по принципу саморегуляции. Обсуждаются важная функциональная роль ГГНС в интеграции размножения рыб и предполагаемые механизмы ее участия в осуществлении нерестовых миграций.

В работе описаны основные исторические моменты изменений динамики численности популяций каспийских осетровых и формирования их запасов. Высоко оценено участие сотрудников кафедры ихтиологии и гидробиологии Санкт-Петербургского государственного университета в создании концепции сохранения осетровых Каспийского моря и в создании специализированного института осетрового хозяйства в г. Астрахани, приведены материалы по вкладу специалистов кафедры в изучение физиологического состояния производителей осетровых, повышение их качества, выживаемости и сохранности в условиях искусственного разведения этих видов. Приведены данные по сокращению численности выращиваемой и выпускаемой в Каспийское море молоди осетровых прикаспийскими государствами. Дано описание современного состояния осетровых Каспийского бассейна. Проанализированы данные об изменении запасов, структуры нерестовой части популяций и воспроизводстве белуги, русского осетра и севрюги Волго-Каспийского бассейна в условиях запрета их коммерческого промысла. Показано, что в годы запрета продолжилось снижение численности и запасов осетровых, биологических показателей мигрирующих на нерест в Волгу производителей и доли самок среди них, что связано с нелегальным выловом осетровых, сопоставимым по масштабам с коммерческим промыслом до введения запрета на него. Констатируется снижение естественного (вплоть до его полного прекращения у белуги) и искусственного воспроизводства осетровых. Только соблюдение моратория на промысел осетровых во всех прикаспийских государствах, усиление охраны рыб на местах нагула и нерестовых миграций может сохранить и восстановить их уникальные каспийские популяции.

Изучены особенности реакции осморегуляторной системы пресноводного вида осетровых реки Волга (стерляди Acipenser ruthenus Linnaeus, 1758) на воздействие гиперосмотической среды (искусственной морской воды) солёностью 12.5–2.7‰ (403–409 мосм/л). Прослежены морфофункциональные изменения некоторых элементов комплекса органов, ответственного за осуществление процесса осморегуляции. Через 72 ч после перевода неполовозрелых особей стерляди в возрасте 2+ в гиперосмотическую среду из пресной воды осмолярность сыворотки крови становится изоосмотичной внешней среде. Интерреналовая железа на солевое воздействие отвечает повышением концентрации кортизола в сыворотке крови, высокий уровень которого (75.13 ± 12.96 против 19.29 ± 6.36 нг/мл в контроле) сохраняется в течение всего опыта (7 сут.), что указывает на стрессорное состояние рыб. Выведение кортизола в кровяное русло не сопровождается повышением активности транспортного фермента Na+/K+ АТФ-азы в гомогенате жабр и увеличением концентрации Na+ непосредственно в хлоридных клетках, определяемой при использовании А-голд техники. Ультраструктура хлоридных клеток, являющихся главным местом выведения и сорбции одновалентных ионов (Na+, K+, Cl-) у рыб, у стерляди не характеризуется чертами активного экскреторного состояния. Таким образом, кортизол не оказывает стимулирующего действия на повышение активности фермента Na+/K+ АТФ-азы в жабрах, необходимого для транспорта избытка ионов из организма. Щитовидная железа отвечает увеличением концентрации тироксина (Т4) в сыворотке крови в течение 3–6 ч солевого воздействия. В дальнейшие 114 ч происходит снижение концентрации гормона до исходного уровня (в контроле). Динамика концентрации тироксина в сыворотке крови не сопряжена с динамикой осмолярности сыворотки крови. Возможно заключить, что между эффекторным «органом», каким является совокупность многочисленных хлоридных клеток жаберного эпителия, и эндокринными железами (интерреналовая и щитовидная), находящимися под контролем гормонов тропных клеток гипофиза, отсутствует функциональная связь. У стерляди в гиперосмотической среде в почке сохраняется более высокая активность фермента Na+/K+ АТФ-азы, чем в жабрах. Высокая концентрация Na+ в моче (163.2 ± 5.3 мэкв/л), близкая к концентрации этого катиона в гиперосмотической среде, высокая доля Na+ (87.1 ± 0.1%) в суммарной концентрации основных катионов в моче, низкий уровень сорбции воды (50.8 ± 4.0%) в почечных канальцах, высокий диурез (0.58 ± 0.09, мл/час/100 г массы тела) обусловливают высокий уровень выведения Na+ с мочой (94.66 ± 3.50 мэкв/мл/час/100 г массы тела). Существенная роль почки в выведении избытка Na+ в гиперосмотических условиях среды лежит в основе стратегии осмоконформности стерляди.

Временные, «внезародышевые» структуры имеют большое значение для развития представителей многих таксонов Metazoa и характеризуются значительным разнообразием. Желточный синцитиальный слой (ЖСС) – это провизорная система, входящая в состав желточного комплекса зародышей и личинок костистых рыб и выполняющая морфогенетическую, трофическую и иммунную функции. Несмотря на важную роль ЖСС в раннем онтогенезе рыб, данные об его структуре носят фрагментарный характер. В настоящей работе приводится описание организации ЖСС личинок бирюзовой акары, Andinoacara rivulatus (Cichlidae), полученное на основе анализа серийных гистологических срезов. Цитоплазма ЖСС заполнена желточными включениями, размер которых уменьшается в направлении от базальной к апикальной поверхности ЖСС. Cпособ интернализации фрагментов желтка является одной из наиболее вариабельных черт ЖСС у представителей исследованных видов Teleostei. Ядра ЖСС исключительно сложной формы с заметными крупными ядрышками. Масса желтка, ассимиляцию которого осуществляет ЖСС, состоит из гомогенных глобул. В ней находятся многочисленные жировые капли, многие из которых контактируют с его базальной поверхностью. Из-за взаимодействия с жировыми каплями толщина ЖСС очень неравномерна. Значительная часть апикальной поверхности ЖСС покрыта кровеносными сосудами и пигментными клетками. В период смешанного питания желточный комплекс располагается спереди от печени. Таким образом, желточный комплекс бирюзовой акары имеет сложную хорошо дифференцированную организацию. Полученные данные расширяют наши представления о морфологии провизорных систем рыб и позволяют выявить их общие и видоспецифические черты.

Проведено сравнение данных по морфологической изменчивости пятнистого круглопера Eumicrotremus pacificus Schmidt, 1904, E. spinosus (Fabricius, 1776), в синонимию которого был недавно включен E. eggvinii Koefoed, 1956 и E. gyrinops sensu Stevenson et al., 2017, недавно установленный как старший синоним E. phrynoides Gilbert et Burke, 1912 и Lethotremus muticus Gilbert, 1896. На основании ряда морфологических различий между E. spinosus и E. eggvinii, соответствующих различиям между молодыми и нерестовыми самцами E. pacificus, сделано предположение, что особи E. eggvinii могут представлять собой нерестовых самцов E. spinosus. Установлено, что размах изменчивости ряда морфологических признаков E. gyrinops превышает таковой у E. pacificus, что дает возможность предполагать его сборный характер. Заметные различия в качественных морфологических признаках: соотношении размеров передней и задней ноздри, размере подбородочных трубочек сейсмосенсорной системы и форме костных бляшек, E. phrynoides и E. gyrinops свидетельствуют о валидности E. phrynoides. Отсутствие наружного скелета и у самцов, и у самок L. muticus в отличие от других видов рода Eumicrotremus позволяют сделать вывод о валидности L. muticus.

Целью настоящей работы является ревизия эндемичного южноокеанского вида Zanclorhynchus spinifer, одного из самых многочисленных видов рыб, населяющих эпимезобенталь субантарктических островов. Несмотря на свою высокую численность и значимую роль в трофических цепях, вид оставался недостаточно изученным. Морфологические признаки впервые изучены на значительном количестве материала, уточнена индивидуальная изменчивость по ряду признаков. Такая изменчивость по некоторым признакам выходит за диапазон значений, ранее использовавшихся при описании вида, а встречающийся разрыв подглазничного канала ранее считался характерным в семействе свинорылых только для сестринского рода Alertichthys. В дополнение к номинативному подвиду и ранее описанному подвиду с подводных гор тихоокеанского сектора Южного океана Z. spinifer heracleus, в настоящей работе описаны новые подвиды: Z. spinifer armatus subsp. nov и Z. spinifer macquariensis subsp. nov. (сем. Сongiopodidae). Типовые серии выловлены в индоокеанском секторе Южного океана от архипелагов Принс-Эдуард и Крозе с глубин 170–310 м, а также в акватории острова Маккуори с глубин 21–84 м. Новые подвиды отличаются от известных подвидов Z. spinifer spinifer Günther, 1880 и Z. spinifer heracleus Zhukov et Balushkin, 2018 степенью развития шипов головы и колючек спинного плавника, особенностями очешуения, а также пропорциями тела. Представлена определительная таблица видов и подвидов рода Zanclorhynchus.

Настоящая работа посвящена современному комплексному морфологическому изучению на основе репрезентативной выборки (42 экз. рыб из фондовой коллекции лаборатории ихтиологии Зоологического института РАН и 3 экземпляра-голотипа из коллекции Зоологического музея Национального научно-природоведческого музея НАН Украины) Кергеленских носорогих белокровных рыб рода Channichthys Richardson, 1844 (Channichthyidae) с особым строением жаберного аппарата – двухрядными жаберными тычинками, таких, как угольная белокровка Channichthys panticapaei Shandikov, 1995, большеглазая белокровка Ch. bospori Shandikov, 1995, и карликовая белокровка Ch. irinae Shandikov, 1995. Все эти три вида белокровок при их общей схожести объединяет особенное строение жаберного аппарата – наличие двух хорошо развитых (наружного и внутреннего) рядов жаберных тычинок на жаберных дугах, особенно на первой жаберной дуге, что является ключевым определительным признаком, который четко отличает их от всех остальных видов рода Channichthys. До сих пор нет однозначного общепринятого мнения специалистов о таксономическом статусе этих белокровных рыб. Их выделяют либо в один вид, либо в три вида, либо обозначают неопределенно Channichthys sp. В ходе данной работы выполнено современное переописание Ch. panticapaei с окончательным подтверждением валидности данного вида, на основании комплексных данных внешней морфологии, изучения сейсмосенсорной системы и особенно строения жаберного аппарата, с выделением наиболее важных диагностических признаков вида, а также опровержение самостоятельности видов Ch. bospori и Ch. irinae, и сведение их в синонимию Ch. panticapaei.

Приводится описание нового вида свободноживущей нематоды Monhystera tibetica sp. nov. из термального источника в долине Гаруда на высоте 4249 м в Западном Тибете. Общая морфология описываемого вида соответствует родовому диагнозу. Головные щетинки очень короткие. В нижнем отделе стомы расположен маленький зубчик. Расстояние от края головы до зубчика 6 мкм. Амфиды у самцов расположены за уровнем зубчика, у самок амфиды располагаются выше зубчика. Пищевод расширен в основании, «псевдобульбус» шириной до 22 мкм. У самцов имеются многочисленные преклоакальные супплементы. От географически близкого вида M. curvicaudata новый вид отличается размерами тела, положением амфида, положением вульвы и наличием стомального зубчика, от M. wangi – положением амфида и наличием стомального зубчика, от M. shibrui – размерами тела и длиной спикул. Обсуждается таксономический статус видов с одним и двумя зубчиками. Замена названия Tridentulus на Tridentula не актуальна. Валидность названия Tridentulus Eyualem et Coomans, 1995 сохраняется.

Описывается новый вид рода Eucyclops (Cyclopiformes: Copepoda: Crustacea) из небольшого заболоченного озерца на вершине холма рядом с рыбацким поселком Титары в верхней части дельты Лены, Восточная Сибирь (Россия). Eucyclops delongi sp. nov. относитcя к группе видов speratus и отличается от сходных по морфологии видов сочетанием признаков, включающих присутствие гладких гиалиновых мембран на трех конечных члениках первых антенн, отсутствие на задней поверхности базиподитов вторых антенн длинных волосков (наверху), наличие длинных зубчиков на латеральной стороне дистальной части каудальных ветвей, равномерное опушение из волосков на внутреннем коксальном шипе 4-й пары плавательных ног, укороченная фурка с отношением длины к ширине меньше 5, заметное различие в длине зубчиков по наружному краю каудальных ветвей, очень длинная их внутренняя щетинка, равная длине фурки, а также длина внутреннего шипа дистального членика эндоподита 4-й пары плавательных ног, в 1.1 раза превышающая длину самого членика. Следующая комбинация признаков отличает самца вновь описанного вида от других представителей рода: отсутствие на задней поверхности базиподитов вторых антенн длинных волосков (наверху), шип (щетинка) коксального членика 4-й пары плавательных ног равномерно покрыт волосками со всех сторон, рудиментная 5-я пара ног имеет относительно короткий внутренний шип, сравнимый по длине с члеником, рудиментная 6-я пара ног с тремя придатками: длинным и мощным внутренним шипом, достигающим середины следующего сегмента, и двумя тонкими щетинками, из которой наружная равна шипу по длине, а средняя заметно его короче. Описываемый вид, возможно, является эндемиком Арктической зоны Восточной Сибири (Берингии), участка Северо-Восточной Азии, известного как район выживания водных организмов во время плейстоценовых ледниковых периодов.

Ricamela lata gen. et sp. nov. описан из штата Баия в Бразилии по самке из коллекции Л. Мелихара в Моравском музее, Брно, Чехия. Новый род принадлежит к подсемейству Pharsalinae Gnezdilov семейства Ricaniidae Amyot et Serville и представляет собой третий по счёту род в этой группе. Обсуждаются американские представители семейства Ricaniidae. Дан определительный ключ к родам подсемейства Pharsalinae.

Duroides globosus Melichar, 1906, типовой вид рода Duroides Melichar, 1906, известный по самке из Бразилии, переописан и помещен в трибу Parahiraciini Cheng et Yang, 1991 в соответствии с хорошо развитыми двулопастными задними крыльями, имеющими глубокую кубитальную выемку. Это первое указание трибы Parahiraciini из Нового Света, считавшейся до сих пор практически эндемиком Ориентальной области.

На основе изучения архивных материалов и печатных источников реконструирована научная биография В.А. Линдгольма (1874–1935) – выдающегося отечественного зоолога первой половины XX в, внесшего большой вклад в ряд областей зоологии, преимущественно в изучение континентальных моллюсков и рептилий. Описан жизненный путь В.А. Линдгольма, подробно охарактеризован его вклад в развитие российской малакологии прошлого века, а также его научные связи с современными ему германскими зоологами. Не имея университетского образования, В.А. Линдгольм сумел подняться от любительских фаунистических исследований до написания крупных работ по систематике, биогеографии и вопросам зоологической номенклатуры. Показано, что наибольшее научное значение имели его труды по изучению эндемичной малакофауны оз. Байкал, наземных моллюсков Кавказа и Средней Азии, а также ископаемых плиоценовых моллюсков Западной Сибири. Во всех этих направлениях В.А. Линдгольм выполнил пионерские исследования, сохранившие свою ценность до наших дней. Прослежены важнейшие этапы научной карьеры В.А. Линдгольма и обстоятельства, способствовавшие приобретению им статуса профессионального учёного – сотрудника Зоологического музея Императорской академии наук. Сохранившиеся архивные документы позволяют реконструировать не только научную, но и «частную» биографию В.А. Линдгольма, которая представляет интерес для изучения положения научных работников в России в эпоху Первой мировой войны, а также в постреволюционный период. В приложении к статье опубликован ряд биографических документов из фонда В.А. Линдгольма, хранящегося в Санкт-Петербургском филиале Архива РАН.

В статье представлен список малакологических публикаций В.А. Линдгольма, вышедших в свет с 1901 по 1936 гг, дополненный аннотированным перечнем таксонов моллюсков, описанных данным автором. Также приведен список таксонов моллюсков, названных в честь В.А. Линдгольма.

В настоящее время в малакофауне оз. Байкал известно около 150 видов гастропод, более 70% из них составляют эндемичные виды. Байкальские гастроподы принадлежат 8 семействам: Baicaliidae, Benedictiidae, Bithyniidae (Caenogastropoda), Valvatidae (Heterobranchia), Acroloxidae, Planorbidae, Lymnae­idae and Physidae (Pulmonata). Изучая пробы, собранные трехлетней экспедицией под руководством проф. Киевского университета А.А. Коротнева, W.A. Lindholm описал 55 новых видов, вариететов (= подвидов) и форм (= морф), принадлежащих всем перечисленным семействам (за исключением Physidae) из озера Байкал и соединяющихся с ним мелких водоемов (соров). Линдгольм был первым исследователем малакофауны, обратившим внимание на широкий спектр морфологической изменчивости раковины байкальских гастропод и на их неоднородное географическое распространение в озере. На основании сборов естествоиспытателя П. Михно Линдгольм описал два новых вида из оз. Хубсугул (Монголия), имеющего гидрологическую связь с Байкалом через реку Селенга. Несмотря на более чем столетнее изучение фауны гастропод озер Байкал и Хубсгул, среди описанных Линдгольмом видов и подвидов есть редкие таксоны, найденные позднее в единичных количествах или вовсе не обнаруженные. Настоящий обзор содержит сведения о 46 видов, подвидов и морф брюхоногих моллюсков озер Байкал и Хубсугул, описанных В.А. Линдгольмом. Приведены фотографии типовых экземпляров, основная синонимия и ссылки, подробные сведения о типовых местонахождениях, диагнозы, информация о распространении в Байкале, включая типы донных отложений и зоны глубин. Все типовые экземпляры (за исключением одного вида) в хорошем состоянии хранятся в коллекции Зоологического института РАН (Санкт-Петербург).

Статья представляет замечания по герпетологической биографии В.А. Линдгольма (1874–1935), россий­ского-советского зоолога, известного главным образом своим вкладом в малакологию и герпетологию. Его 15 герпетологических публикаций, которые аннотированы в статье, включают натуралистические наблюдения за амфибиями и рептилиями, комментарии к каталогу рептилий и амфибий из коллекции Музея Висбадена, описания новых таксонов ящериц, змей и черепах, ревизию классификации современных черепах и исследования по номенклатуре некоторых земноводных и пресмыкающихся. В статье также содержится список, включающий 21 таксон рептилий, предложенных Линдгольмом, и список из четырех таксонов рептилий, названных в его честь.

В работе рассмотрены некоторые аспекты истории Зоологического музея и возникшего на его базе в 1931 г. Зоологического института Академии наук СССР в течение двух десятилетий после начала Первой мировой войны. Рассмотрены научные, социальные и политические последствия, которые имели для музея Первая мировая война, две революции 1917 г. и последовавшая за ними Гражданская война. Описывается создание Совета музея, управлявшего в период с 1917 по 1930 гг., и попытка эвакуации коллекций в 1917 г., а также условия, в которых работали зоологи музея в период войн и революций. Рассмотрены первые годы восстановления нормальной работы Зоологического музея после Гражданской войны, а также последствия наводнения 1924 г., затронувшие ихтиологическое, герпетологическое и остеологическое отделения музея. Обсуждается переименование музея в институт в ходе реформы Академии наук в 1929–1934 гг., а также увольнения и репрессии в ходе этой реформы. В работе рассмотрены изменения в экспозиции Выставочного отдела, сделанные по требованию властей. Приводятся сведения о Фаунистической конференции 1932 г., прошедшей на базе Зоологического института АН СССР под лозунгом построения «партийной», «большевистской фаунистики».

В статье дается описание материала по дальневосточным полевкам Alexandromys (Rodentia: Cricetidae) из позднеплейстоценовых и голоценовых отложений пещеры Медвежий Клык, который представлен в основном изолированными зубами. Была изучена морфология и размерная изменчивость первого нижнего коренного зуба (m1) (n = 542). В материале было определено наличие A. fortis, A. cf. maximowiczii, A. cf. oeconomus, A. cf. mongolicus. Возможные колебания палеоареалов в позднем плейстоцене и голоцене, широкие пределы варьирования формы антероконида m1 среднеразмерных видов дальневосточных полевок и неопределенность, связанная с возможным присутствием в ископаемом материале «архаичных» и/или «уклоняющихся» морфотипов m1, не позволили нам однозначно определить виды. Применение методов геометрической морфометрии показало, что форма антероконида m1 варьирует в широких пределах без четкой видоспецифичности, т.е. каждый зуб имеет такую форму антероконида, которая в заданных пределах варьирования может отчасти повториться в любой другой популяции этого и/или другого вида.

Пигментация зубной эмали является важным одонтологическим признаком для разработки таксономии и филогении Soricidae. В статье описываются оригинальные наблюдения «пигментных пятен» (PPt) и «видимого пигмента» (VPg) у ископаемых беремендий в связи с вопросом о «дифференциальной пигментации». В работе были использованы метод УФ-детекции пигмента и EDX-анализ. Термин «дифференциальная пигментация» использовался для объяснения неоднородной пигментации на зубах вымерших Nesiotites (Neomyini). Наш анализ ископаемых и современных экземпляров выявил некоторые причины проявления дифференциальной пигментации. Первая причина связана с условиями захоронения, а именно с химическими изменениями погребенного объекта. Вторая причина связана с нарушением развития, а именно с нарушениями в работе эмалевого органа, который локально ограничивает формирование двойного слоя эмали. Наши результаты и опубликованные данные EDX-анализа элементного состава эмали и анализа микроструктуры эмали с применением SEM вновь ставят вопрос о соответствии железосодержащей пигментации и микроструктуры эмали. Требуются дальнейшие исследования структуры эмали и химического состава пигмента у бурозубковых в сравнении с белозубковыми землеройками.

Для группы неарктических видов, обособленной Гамильтоном (Hamilton 2002) и ошибочно отнесенной им к палеарктическому роду Eurybregma Scott, описывается новый род Euryburnia gen. nov.c типовым видом Megamelusmagnifrons Crawford. Новый род отличается от рода Eurybregma более узкой метопой, а также полным отсутствием промежуточных килей на евметопе, развит только средний киль. По строению гениталий самца новый род может быть сближен с родами Unkanodes Fennah и Chilodelphax Vilbaste; от них он отличается угловатыми, а не закруглёнными латеровентральными лопастями пигофора и отсутствием зубцов и выступов на перемычке пигофора (фрагме), а от рода Eurybregma – наличием самих латеровентральных лопастей. По строению гениталий самки новый род отличается как от рода Eurybregma, так и от родов Unkanodes и Chilodelphax уникальными мощно развитыми и клювовидно заострёнными базальными лопастями на дорсолатеральных пластинках яйцеклада (т. е. на первых вальвиферах). Новые комбинации: Euryburniamagnifrons (Crawford, 1914) comb. nov. (Megamelusmagnifrons Crowford, 1914), Euryburniamontana (Beamer, 1952) comb. nov. (Eurysamontana Beamer, 1952), Euryburniaobesa (Beamer, 1952) comb. nov. (= Eurysa obesa Beamer, 1952), Euryburniaeurytion (Hamilton, 2002) comb. nov. (Eurybregmaeurytion Hamilton, 2002).

Cixidia confinis (Zetterstedt, 1828) указан из Санкт-Петербурга по серии личинок, собранных на севере города, а также в Кургальском заказнике и близ деревни Волковицы Ленинградской области с конца апреля по конец мая 2019 года, с последующим выведением имаго в лаборатории. До сегодняшнего дня C. confinis был известен из России только по нескольким экземплярам. Впервые даны фотографии живых личинок и имаго этого вида.

Выборка из 136 изолированных зубов из девяти местонахождений нижнемеловой (баррем-апт) илекской свиты Западной Сибири, Россия, может быть разделена на основании морфологических признаков на пять зубных морфотипов, относящихся к пяти или шести таксонам теропод. К морфотипу A отнесены мелкие и крупные боковые зубы со сравнительно крупными дистальными зубчиками и мелкими мезиальными зубчиками. Некоторые их этих зубов могут относиться к Dromaeosauridae, другие – к базальным членам Tyrannosauroidea. Намного меньшие по размерам зубы, отнесенные к морфотипу B, в основном схожи с зубами морфотипа A, но отличаются отсутствием мезиальных зубчиков и мезиальной кариной, либо лингвально смещенной мезиальной кариной. Эти зубы могут принадлежать молодым особям того же таксона дромеозаврид. Зубы отнесенные к морфотипу C также не имеют мезиальных зубчиков и отличаются от зубов морфотипа B уплощенной площадкой на лингвальной стороне, которая также часто имеется и на лабиальной стороне. Эти зубы могут принадлежать либо Troodontidae, либо Microraptorinae, или обоим группам. Мезиальные и латеральные зубы морфотипа E характеризуются отсутствием зубчиков как на мезиальной, так и на дистальной карине. Эти зубы скорее всего принадлежат особому таксону Troodontidae с озублением без зубчиков. Зубы морфотипа D включают мезиальные зубы с мезиальной кариной смещенной лингвально в различной степени и с зубчиками на обоих каринах. Зубы с умеренно смещенной лингвальной кариной могут принадлежать тому же таксону дромеозаврид, к которому относятся боковые зубы морфотипа A. Зубы с более смещенной мезиальной кариной и U-образной формой базального сечения коронки отнесены к неопределимым Tyrannosauroidea.

В работе приводится информация о современном месте хранения типовых экземпляров Lacerta viridis media Lantz et Cyrén, 1920 по состоянию на 1 декабря 2018 г. В коллекциях ZISP, NHM и NMG выявлены 17 синтипов, из которых 10 в настоящее время утрачены. Судя по записям в каталоге, вероятнее всего в NMG хранились и другие типовые экземпляры этого таксона, но из-за утраты части коллекции точно установить это не представляется сейчас возможным. Вероятно, что часть типовой серии хранится в Гетеборгском музее естественной истории, так как большинство сборов Сирена в настоящее время находится в этом учреждении. В герпетологической коллекции NM KhNU имеется 2 экз. L. media, происходящие из коллекции Кавказского музея; вероятнее всего, эти ящерицы были получены из Тифлиса для изучения А.М. Никольским, который жил и работал в Харькове с 1903 по 1942 гг. Однако они не могут быть отнесены к типовой серии, так как указанные локалитеты отсутствуют в перечне Ланца и Сирена. Публикацию Шмида с соавторами (Šmíd et al. 2014) нельзя считать валидным обозначением лектотипа, так как оно не соответствует ICZN. Для обеспечения стабильности номенклатуры мы обозначаем экземпляр ZISP 12387 в качестве лектотипа L. viridis media. Приводится история описания таксона. Показано, что О. Сирен (1933) впервые повысил его статус до видового, использовав биноминальное название.

Мы исследовали возрастную структуру, рост и распределение речной камбалы Platichthys flesus в губе Чупа Кандалакшского залива Белого моря. Нагул неполовозрелых и половозрелых рыб в июне–августе осуществляется на мелководьях губы Чупа и прилегающих к ней открытых участках моря. В статье приведены сведения по размерно-возрастному и половому составу рыб в уловах. Основную долю в вылове составили особи длиной 17–27 см в возрасте 4–5 лет (45%). В целом в выборке самцы численно преобладали над самками. Анализ половых различий роста показал, что самки растут быстрее, чем самцы. Наиболее интенсивный рост рыб, судя по величине приростов на отолитах, происходит в июле–августе. Камбала из губы Чупа оказалась сходна по скорости роста с камбалой из других прибрежных мористых участков Кандалакшского залива. Мы также провели сравнительный анализ роста и возрастного состава популяций камбалы из других заливов Белого моря. Между камбалами из Кандалакшского, Онежского, Двинского и Мезенского заливов обнаружены достоверные отличия по скорости роста. Самая высокая скорость роста была отмечена для самцов и самок камбалы из Онежского залива. При продвижении к северу (Кандалакшский залив) и далее к северо-востоку (Мезенский залив) скорость роста камбал снижалась. Наиболее тугорослая камбала обитает на мелководьях Мезенского залива. Проведенный статистический анализ показал, что возрастной состав популяций камбалы в разных заливах Белого моря различается, причем наблюдаемые региональные изменения характерны для рыб обоих полов. Популяция камбалы из Онежского залива характеризуется преобладанием особей младших возрастных классов по сравнению с популяциями из остальных заливов. Наибольший средний возраст камбалы отмечен в стадах, обитающих в северо-западном (Кандалакшский залив) и северо-восточном (Мезенский залив) районах моря. В популяциях камбалы из Онежского и Двинского заливов самцы и самки достоверно различались по среднему возрасту, причем он был выше у самок. У камбалы из Мезенского залива достоверных половых различий по этому показателю не выявлено. Мы предполагаем, что одним из основных факторов, влияющих на региональные различия камбалы по скорости роста и возрастному составу стад, является температурный режим акваторий Белого моря.

Чешуйный покров речной камбалы Platichthys flesus образован, помимо обычной циклоидной чешуи, костными пластинками, число и расположение которых на теле рыб в разных участках ареала отличается. Изучение изменчивости костных пластинок у речной камбалы представляет интерес с точки зрения выявления структурного разнообразия и значимости этого признака для анализа морфологической дифференциации вида. В связи с этим проведено сравнительное изучение распределения костных пластинок на глазной стороне тела камбал из губы Чупа (Кандалакшский залив) и дельты р. Северная Двина (Двинский залив) бассейна Белого моря. При оценке чешуйного покрова у исследованных камбал учитывали особенности распределения пластинок у основания спинного, анального, грудного плавников, а также на теле по обеим сторонам от боковой линии. Проведенное исследование показало, что камбалы из сравниваемых выборок могут быть охарактеризованы определенными фенотипами, отличающимися по количеству и расположению костных пластинок на глазной стороне тела рыб. В популяции камбалы из губы Чупа отмечены особи только одного фенотипа с небольшим количеством костных пластинок на теле и наличием относительно широкого скопления пластинок около грудного плавника. У исследованных камбал из дельты р. Северная Двина выявлено три фенотипа. Основную долю в выборке составляли особи, у которых отсутствовали пластинки на большей части тела и у плавников. Особи второго фенотипа сходны с камбалой из губы Чупа. Для третьего фенотипа характерно большое количество костных пластинок, полностью покрывающих глазную сторону тела от головы до хвоста. Полученные результаты в значительной степени дополняют имеющиеся сведения по изменчивости чешуйного покрова у речной камбалы Белого моря. Результаты исследования свидетельствуют о важности применения популяционного подхода при описании изменчивости данного признака у камбал Белого моря, а также из других частей ареала Platichthys flesus.

Проанализировано таксономическое положение рода Notosimus Fennah, 1965 в семействе Acanaloniidae Amyot et Serville, 1843 с учетом данных по строению яйцеклада, который впервые описан и проиллюстрирован. Notosimus angustipennis (Melichar, 1906) впервые указан из провинции Кордоба в Центральной Аргентине. Приведены фотографии голотипа N. angustipennis, а также рисунки заднего крыла этого вида и Acanalonia conica (Say, 1830) c A. pumila (Van Duzee, 1908).

В публикации приводятся результаты изучения репродуктивной биологии Lissotriton lantzi (Wolterstorff, 1914) с полуострова Абрау (Краснодарский край, Россия). Десять самок и десять самцов этого вида были пойманы до начала размножения. Животных содержали в пластиковых контейнерах с водой при температуре 11.5–23.0°C, по одной паре тритонов в каждом контейнере. Кормление осуществляли мотылем. Каждый день отмечали репродуктивное поведение и собирали отложенные яйца. Самцы демонстрировали брачное поведение (брачный танец, откладка сперматофора) в течение 1–36 суток после начала исследований. Откладка первых яиц наблюдалась у разных самок с 6 по 16 апреля при температуре воды 13.0–16.5°C. Все 10 самок размножались в апреле и мае, в июне яйца откладывали уже только 5 самок, а в июле – лишь 3 самки. Общая длительность периода откладки яиц у разных самок равнялась 41–99 суткам. Последние яйца были найдены в период с 26 мая по 18 июля при температуре воды от 17.5 до 23.0°C. Общая плодовитость каждой самки за весь период размножения составляла 67–832 яиц. Яйца тритонов имели длину 3.1–4.0 мм и ширину 1.9–2.8 мм. Длительность инкубации яиц при температуре 14.5–20.5°C составляла 13–24 суток. Длина предличинки после выхода из яйца равнялась 6.5–9.8 мм. Личинки начинали питаться через 0–5 суток после вылупления. Длина личинок при начале экзогенного питания составляла 8.2–11.3 мм. Отмечается, что большинство изученных самок (9 из 10) имело плодовитость выше, чем ранее отмечалось для этого вида (283–832 против 70–220 яиц).

Исследовали продолжительность жизненного цикла нематоды Paramononchus alimovi Tsalolichin на двух глубоководных станциях (ст. 2 и ст. 18) в оз. Кривом и вклад многолетней изменчивости климата на динамику количественного развития этого вида. В результате проведенных исследований было показано, что продолжительность жизненного цикла этого вида в оз. Кривом составляет 2–3 месяца. Температурные условия существования вида стабильны и близки к температурному оптимуму для этого вида. Для анализа влияния климата на динамику количественного развития P. alimovi рассчитывали коэффициенты корреляции связи между среднесезонной (май – сентябрь) численностью и биомассой нематод и индексами Северо-Атлантического колебания (NAO), арктической осцилляции (AO). Нами выявлено достоверное влияние Северо-Атлантического колебания на количественное развитие нематод на ст. 2 для периода июль – сентябрь (NAO_JAS) с лагом 2 года, для периода декабрь – март (NAO_DJFM) с лагом 1 год. Для ст. 18 показана достоверная связь количественного развития нематод с индексом для периода март – май (NAO_MAM) без лага. Корреляции климатических индексов с биомассой бентоса с лагом 1 год и без лага характерны для многих северных озер. Максимум поступления биогенных веществ должен наблюдаться после полного оттаивания грунтов и быть приурочен к осенним паводкам. Таким образом, годы с положительными аномалиями индексов обеспечивают благоприятные возможности развития фитопланкона в следующем году, которое опосредованно через трофический каскад отражается и на зообентосе. Корреляции индекса NAO со значениями количественного развития нематод в текущий год связаны с погодой, предшествующей сходу льда на озере. Объяснение полученного нами двухлетнего лага связано с другим компонентом экосистемы – макрозообентосом. Основным компонентом макрозообентоса в глубине оз. Кривого является амфипода Monoporeia affinis. Этот вид имеет 2- летний цикл и конкурирует за ресурсы с P. alimovi.

Описывается новый вид скальной ящерицы рода Darevskia Arribas, 1997 с Урцского хребта в Южной Армении – Darevskia aghasyani sp. nov. Мелких размеров ящерица, характеризующаяся следующими признаками: L – 49–54 мм, L. cd – 107, Sq – 5256, Ventr – 26–27, G – 24, P. g. – 32-34, P. fm. – 18–20; сверху окрашена в коричневато-бежевые тона. Брюхо у представителей обоих полов беловатое; у самцов в анальной области – желтое, с охристыми бедренными порами; голубоватые пятна проступают на краевых брюшных щитках середины туловища через один щиток; по бокам туловища в грудной области у самцов по 2, у самок по 1 голубому пятну; межчелюстной щиток отделен от лобоносового носовыми щитками, не касается ноздри; верхний заглазничный щиток в два раза шире верхневисочного; задневисочные щитки не выражены, или слабо выражены; перед центральновисочным слева и справа имеется увеличенный височный щиток; вдоль горловой складки от уха до уха 32–34 чешуйки; перед анальным – 2 увеличенных преанальных. Приведено сравнение Darevskia aghasyani sp. nov. с другими видами рода из Армении и представителями комплекса “raddei” из сопредельных регионов Турции и Ирана (Darevskia dahli (Darevsky, 1957), D. unisexualis (Darevsky, 1966), D. raddei (Boettger, 1892), D. raddei vanensis (Eiselt et al., 1993), D. nairensis (Darevsky, 1967), D. defilippii (Camerano, 1877)). Природоохранный статус таксона оценен нами, как CR B2ac(iv) – «Находящийся в критическом состоянии».

Места обитания бентоса в бухте Тихая (о. Гукера, Земля Франца-Иосифа, Арктика) были изучены с использованием легководолазного снаряжения (водолазным количественным методом) и дночерпателя Ван-Вина. Описаны три основных бентосных сообщества: вероятно сезонное сообщество амфипод Gammarus setosus и относительно мелких макроводорослей, развивается на глубинах до 5 метров, со сравнительно низким видовым разнообразием – 6 таксонов, невысокой биомассой – 7.6±0.9 г/м² и плотностью поселений – 135±40 экз/м²; смешанное сообщество двустворчатых моллюсков, амфипод и мшанок (Serripes groenlandicus, Mya truncatа, Haploops laevis, Alcyonidium disciforme), на заиленном грунте с редкими валунами в диапазоне глубин от 7 до 30 м, включающее в свой состав 101 таксон, дающее относительно высокую плотность поселений и биомассу – 1600±940 экз/м² и 152.3±114.2 г/м² соответственно и сообщество, обитающее на глинисто-алевритовых грунтах, найденное на максимально обследованных глубинах (67–72 м), имеющее в доминантах двустворчатых моллюсков Musculus niger и Yoldia hyperborea, насчитывающее в своем составе 38 таксонов, характеризуется высокими плотностью поселений и биомассой – 670±295 экз/м² и 356.1±57.1 г/м² соответственно. Сравнение наших данных с предыдущими, полученными на глубинах 7–30 м 20-ю годами ранее, показало, что, возможно, происходящее под воздействием повышающейся температуры среды отступление ледника и сток талых вод, выносят мелкие глинистые отложения, что приводит к заилению дна бухты и вызывает деградацию ламинарий, которые частично заменяются на сообщества беспозвоночных, присущие заиленным грунтам.

Issus christiani sp. nov. описан из провинции Мостаганем на северо-западе Алжира. Новый вид принадлежит к группе “желтовато-зелёных” видов рода Issus и наиболее близок к I. vaucheri Gnezdilov, 2017 по строению гениталий самцов, но отличается более короткими передними крыльями (длина – 4.0 мм) и более короткими вентральными крючками эдеагуса (0.25 длины эдеагуса). Учитывая описываемый новый вид, в настоящее время род Issus Fabricius, 1803 известен из Средиземноморской Африки по 5 видам. Дана определительная таблица ко всем африканским видам рода Issus.

Роды Ischyrocnemis Holmgren, 1858 и Terozoa Förster, 1869 (оба ранее монотипные) были синонимизированы Г. Таунсом (Townes, 1971) и помещены провизорно в подсемейство Metopiinae. Результаты молекулярных анализов (Quicke et al., 2009) не прояснили их систематического положения. Здесь род Terozoa Förster, 1869, gen. resurr. (=Parablastus M. Constantineanu, 1973, syn. nov.) восстанавливается из синонимов и помещается в подсемейство Tryphoninae. В него включены 3 вида: Terozoa quadridens Perkins, 1962, типовой вид рода (= Parablastus bituberculatus M. Constantineanu, 1973, syn. nov.) и еще два вида, описанные ранее в Parablastus – T. iberica (Kasparyan, 1999), comb. nov. и T. anatolica (Gürbüz et Kolarov, 2005), comb. nov. Род Terozoa и вид T. quadridens впервые указываются для России (Северный Кавказ, Ессентуки). В роде Ischyrocnemis описываются четыре новых западнопалеарктических вида: I. femorator sp. nov. (с двумя подвидами: кавказским I. f. femorator subsp. nov. и I. f. turanicus subsp. nov. из Средней Азии), I. kotenkoi sp. nov. из Закавказья, I. nigrans sp. nov. из степей Восточного Причерноморья, Поволжья и Казахстана, и I. verae sp. nov. из Копет-Дага. Дана определительная таблица к 5 видам рода. Род Ischyrocnemis, вслед за Г. Таунсом, оставлен автором в Metopiinae. Обсуждаются признаки сходства Ischyrocnemis с Metopiinae. С метопиинами Ischyrocnemis сближается не отделенным от лица клипеусом и полным отсутствием клипеальных ямок, что необычно для ихневмонид, но характерно для многих метопиин (Acerataspis, Colpotrochia, Periope, Hypsicera, Triclistus и др.) и очень широкими эпиплеврами (Colpotrochia, Periope, Hypsicera, Seticornuta, Triclistus и др.). Необычный для метопиин 1-й сегмент метасомы Ischyrocnemis (без глимм, с дыхальцами за серединой, и резко суженный перед дыхальцами) встречается у Periope и во многом сходный у некоторых других метопиин (в родах Apolophus, Colpotrochia).

В статье приведена биография старейшей сотрудницы Зоологического института РАН, посвятившей всю свою жизнь беззаветному служению науке и сохранению коллекционных фондов остеологического отделения лаборатории териологии. Её руками выварено, очищено, подготовлено для хранения, изучения специалистами и демонстрации в музее неисчислимое количество экспонатов. Она мастерски собирала элементы скелетов и даже целые черепа ископаемых животных, складывая их из небольших фрагментов, найденных палеонтологами на раскопках. С наиболее ценных экземпляров она изготавливала гипсовые слепки, которые использовали как страховые копии или отправляли для изучения учёным в институты и музеи различных городов и стран. Опираясь на подготовленные Г.Х. Нураевой образцы, исследователи писали научные статьи и монографии. В марте 1971 года она вместе с сотрудниками Лаборатории млекопитающих участвовала в подготовке к Первому совещанию по изучению мамонтов и мамонтовой фауны и организации выставки. Также принимала участие в шифровке, упаковке и отправке экспонатов для Всемирной охотничьей выставки в Будапеште (Венгрия) осенью 1971 года, в подготовке экспонатов для выставки «Мир мамонта» в Японии в 1981 и 1987 году. Она реставрировала череп и рога гигантского оленя Megaloceros giganteus, скелет южного слона Archidiscodon meridionalis, черепа ископаемых медведей Ursus deningeri, Ursus spelaeus kudarensis, элементы скелета копытных, например, тура Bos primigenius и лошади Стенона Equus stenonis, а также многие другие коллекционные сборы. При её непосредственном участии была подготовлена монография «Детёныши мамонта Mammuthus primigenius». Благодаря трудолюбию и безграничной любви к своей работе Г.Х. Нураева внесла большой вклад в преумножение коллекционных фондов Зоологического института и содействовала развитию отечественной зоологии. Её трудолюбивые руки и золотое сердце оставили неизгладимый след в душе каждого, кому довелось работать рядом с ней. Мы всегда будем вспоминать о ней с добротой и благодарностью.